Анимация

Анимация. Эксперимент. Беларусь

Эксперимент и анимация. Идеально для тех, кто любит творчество без ограничений или когда просто и сложно одновременно. В этой статье все самое главное про анимационный эксперимент вообще и про белорусский в частности. Да, в белорусской анимации были эксперименты, а главное – продолжают появляться новые работы. Предлагаем немного углубиться в прошлое и нынешнее экспериментальной анимации.

Два подхода

Вводные данные мы пропустим и сразу перейдем к механике. На рассвете анимации у экспериментаторов были два основных подхода. Назовем их условно:

а) Суровый, из теории в практику.

Как работало: составляли текст манифеста, в котором заявляли о поиске нового визуально-нарративного языка. После экспериментировали с помощью новой кинотехники. В итоге подтверждали (или нет) свои заявления.

б) Жизненный, из практики в производство.

Как работало: искали решения, которые могут удивлять и продавать созданное. Например, трюк с объединением в одном кадре живого человека и «оживленной» игрушки стал основой отрасли киноспецэффектов.

Оба подхода отлично работают как сто лет назад, так и сегодня. Только дорога от чистого эксперимента до коммерческого успеха занимает прилично больше времени. Возьмем, например, цвета.

Впервые их использовал Вальтер Рутман в своей экспериментальной абстрактной анимации «Опус №1» (1921). Первые сюжетные работы с покадровой живописью появились в 1960-х годах в творчестве поляка Витольда Герша и канадки Каролайн Лиф. В дальнейшем метод развивал Александр Петров. Одна из его потрясающих работ «Старик и море» (2000) получила «Оскар». А в 2017-м мир влюбился в первый полнометражный живописный, в прямом значении этого слова, фильм «Ван Гог. С любовью, Винсент». Над этим коммерческим экспериментом работала огромная команда из Польши и Великобритании. Его риск окупился и позволил запустить новый масштабный проект.

Первые «суровые» эксперименты

В десятых годах прошлого века итальянские, немецкие и французские группы художников задались целью исследовать возможности киноленты. Ставилась задача передать эмоции и музыку. Как? С помощью ритма, света, цвета и расположения различных фигур. Пленку жгли, царапали, на ней рисовали... не просто так, а на научной основе – теории музыки, геометрии, оптики и др. Авторы-экспериментаторы хотели создать новый язык и идеальный фильм. С эмоциями в итоге получилось кое–как, а с музыкой - на все сто процентов. Все музыкальные визуализаторы и цветные диско-штуки работают на основе этих экспериментов. Авангардные наработки со звуком и цветом стали основой для всего анимационного искусства.

Стоит увидеть

• Вальтер Рутман, "Opus I" (1921)
• Николай Воинов, "Прелюдия Рахманинова" (1931)
• Лэн Лай, «Rainbow Dance» (1936)
• Оскар Фишингер, «Оптическая поэма» (1938)
• Норман Макларен, «Точки» (1940)

Первые практические эксперименты

Сторонники второго подхода были очень рукастыми, думали нестандартно и, главное, умели монетизировать свои изобретения. Идеальный пример, конечно, Уолт Дисней, но первым здесь был Владислав Старевич. Он вырос в Вильнюсе, в начале прошлого века. Кстати, Старевич очень любил белорусскую культуру, и, учитывая историческую мультикультурность города, не будет удивительным, если в его роду окажется белорусская кровь. Вообще Старевич работал в Этнографическом музее в Каунасе, когда заболел кино и арендовал камеру. Легенда говорит, что после пары документальных зарисовок он решил снять, как жуки-олени борются за самку. Съемка не задалась – жуки не хотели двигаться под ярким светом. Другой бы сдался, а Старевич сделал кукольные копии и с помощью резины, проволоки и лески в 1910 году оживил жуков. Его "актеры" носили шпаги и шляпы, влюблялись и дрались на дуэли. Пробный фильм вызвал фурор, за которым последовало приглашение работать в Москву на самую большую тогда студию Александра Ханжонкова. А простые зрители еще много лет считали, что Старевич умело дрессировал живых насекомых.

Поиски оригинальных решений доказали, что оживить можно все: любые предметы, любые сыпучие материалы. Более того-можно анимировать людей. Первым это сделал Норман Макларен. Фильм «Соседи» завоевал кучу наград, включая «Оскар». Самый сложный вид -анимацию порошковых смесей из песка, камня и пыли – открыли последним. Первопроходцами здесь стали швейцарец Эрнест Ансорж и канадка Кэролайн Лиф, а одними из лучших в мире – белорусские режиссеры-аниматоры Елена и Владимир Петкевичи. Они создали уникальные по стилю и содержанию песочные сказки-сны, наполненные философским смыслом и волшебством.

«Лафертовская маковница» - дипломная работа Елены Петкевич (до замужества Марченко) и первый белорусский песочный фильм. В «Маковнице» главная героиня девочка учится различать добро и зло и выбирает придерживаться бабушкиных заветов, а не идти на поводу у мачехи. Для Елены Петкевич это не был первый опыт работы с песком. До защиты диплома она помогала будущему мужу анимировать «Сказку про козявочку», лирическую и философскую историю жизни малышки-однодневки. Передвигая песок по миллиметрам, Елена и Владимир Петкевичи создали около десятка песочных историй. Уникальные фильмы с ламповой атмосферой - сокровища белорусской и мировой анимации.

Стоит увидеть

• Владислав Старевич «Прекрасная Люканида, или Война рогачей с усачами» (1912)
• Лота Райнигер «Das Ornament des verliebten Herzens» (1919)
• Норман Макларен «Соседи» (1952)
• Эрнест Ансорж «Les Corbeaux» (1967)
• Кэролайн Лиф, «Филин, который женился на гусыни» (1974)
• Владимир Петкевич «Сказка про козявочку» (1985)
• Елена Петкевич (Марченко), «Лафертовская маковница» (1986)

История белорусского анимационного эксперимента

Все началось в 20-х годах прошлого века. Белорусская студия находилась в Ленинграде, который в то время был концентратом передовой киноанимационной мысли советского времени. Чаще всего на студии делались анимационные вставки в хронику, научно-популярные и художественные фильмы, а также ролики с политической пропагандой. К сожалению, от фильмов сохранились только названия: «Октябрь и буржуазный мир» (1927), «Бунт зубов» (1928) и др. Понять, в каком стиле тогда снимали, можно по анимации «Советские игрушки» Диги Ветрова. Кстати, есть информация, что помещения для съемок этого фильма давала белорусская студия.

После Второй мировой войны белорусская студия сменила название и окончательно перебазировалась в Минск. Новый отсчет белорусской анимации начался в 1971 году. Тогда режиссеры Владимир Голиков и Марта Лубянникова приехали в Минск на «Беларусьфильм» снять одну серию к кукольному сериалу про Незнайку и остались работать. В 1973-м на «Беларусьфильме» был открыт цех мультипликации, который в 1976 году стал мастерской, а в 1987–м - специальной студией мультипликационных фильмов.

К 70-м годам прошлого века мультипликация потеряла свою взрослость. Стала считаться, что она для детей. Такое положение существенно ограничивало экспериментальное пространство, но белорусские аниматоры не сдавались. Они экспериментировали в пределах возможного и с материалами, и с техниками. Солома в «Дудке-веселушке» (1978), дерево и лен в «Тихом болоте» (1979), оригинальное сочетание бумажных марионеток с красками в «Отшельнике и Розе» (1980)... Самой экспериментальной работой раннего периода является «Бумажная сказка». Представьте: на счастливый двумерный бумажный мир нападают настоящие ножницы. Царит паника. Вдруг границы реального и вымышленного «ломаются» – к мультипликационному станку, на котором разворачивается действие, подходит ребенок и из своего измерения помогает и бумажным героям, и ножницам. Поворот достоин аплодисментов.

На самом деле белорусская анимация очень склонна к экспериментам. Это хорошо видно по анимации конца 1980-х – начала 1990-х. Большая часть фильмов этого периода – работы на серьезные, философские темы и исключительно для взрослого зрителя, со сложными техническими решениями. Главным в этих фильмах, как в первых авангардных экспериментах, становится не сюжет, а передача чувств через необычное изображение. Найденные решения впечатляют и работают на все сто процентов.

Что особенного было сделано? Например, в «Сновидениях поздней осенью» соединены реальные предметы с бумажными персонажами и куклами. По сюжету к одинокому старику приходят воспоминания. Мир старика трехмерен, а его воспоминания олицетворяет двумерная бумага. В фильме «Не убей. Шестая заповедь Моисея» практически исчезает граница между изображением и актерскими сценами. Кажется, что изображение дополнительно обработали фильтрами в видеоредакторе. Но нет, это все пленка и ручная работа.

Духом перемен пронизан сборник новелл «Лабиринт-1». При просмотре остается только удивляться и восклицать: оказывается, так было можно! Пара примеров для понимания: в сюрреалистической новелле «Капец конического всадника» рыцарь прыгает навстречу оранжевому квадрату - солнцу; в живописной «Икариаде» вороне снится, как в небо летят коровы; в «Крыльях» человек продает людям крылья, чтобы достать ружье и устроить охоту... После этого уже никак нельзя сказать, что белорусские аниматоры делают только сказки для детей.

История будет неполной без упоминания визитки нулевых – кружевных бумажных вытинанок Михаила Тумели. Он первый сумел создать и анимировать ажурных персонажей. Оказалось, что этот стиль может в равной степени сильно рассказывать и веселые, и грустные истории. Если из «Белорусских поговорок» Михаила Тумели можно хорошо посмеяться, то после «Как служил же я у барина...» хочется плакать. Описывать сюжет нет смысла: это надо видеть. Как, впрочем, и все остальные фильмы.

Стоит увидеть

• Владимир Пузанов, «Бумажная сказка» (1976)
• Татьяна Житковская, «Сновидения поздней осенью» (1988)
• Александр Ленкин, «Не убей. Шестая заповедь Моисея» (1990)
• Киноальманах «Лабиринт-1» (1990)
• «Муха» (реж. И. Волчек), «Последний шаг», «Крылья» (реж. А. Ленкин), «Икариада» (реж. М. Костюченко), «Капец конического всадника» (реж. М. Беренштейн), «Полуденный стрелочник» (реж. Р. Кресиков)
• Михаил Тумеля, «Белорусские поговорки» (2008)

Современная экспериментальная анимация

Обычно говорят, что все изменилось с появлением компьютеров. Но настоящие изменения начались немного раньше, когда два основных подхода исчерпали себя. Они были сосредоточены на умении одного человека или небольшой группы единомышленников. Новый подход возник вместе с культурой перформанса, когда в анимацию пришла философия игры и стал важен диалог между автором и зрителем. Создать такой диалог в анимационном фильме стало возможным с обращением к психологии, символам и намекам, созданием многозначности и многослойности в сюжете и образе.

Компьютеры же дали новое огромное новое поле для экспериментов: 2D, 2.5 D, 3D, захват движения плюс сферическая анимация на 360 градусов. Добавьте голограммы и результаты обучения компьютерных нейросетей. Есть где развернуться. Сегодня производственные студии экспериментируют практически в каждом проекте, чтобы привлечь внимание аудитории и спонсоров. Например нашумевший «Клаус», в котором 3D-модели обработали так, чтобы они смотрелись как рисованные. А в фильме «Ван Гог, С любовью Винсент», наоборот, каждый кадр нарисован вручную. О «Любовь. Смерть. Роботы» лучше в этом смысле даже не начинать.

Что сейчас в белорусской экспериментальной анимации?

Есть две области, где наши аниматоры используют свои экспериментаторские умения: «плоскоэкранная» 2D - и 3D-анимация, а также полнокупольная, или сферическая. Можно гордиться тем, что среди всех полнокупольных фильмов мира наши аниматоры сделали первый кукольный. Называется фильм «Мышата и Луна». Авторы-выпускники Белорусской академии искусств. Сказка была придумана для маленьких детей, которые впервые пришли в планетарий. По сюжету два мышонка думают, что от Луны кто-то откусывает кусочки, и волнуются, что она исчезнет, но роботы-астрономы просвещают мышат. Фильм находится в постоянной программе показов Минского планетария.

Сегодня белорусский анимационный эксперимент продвигает вперед независимая анимация. Люди делают фильмы своими усилиями, на свои деньги, в свободное время. Здесь будут упомянуты самые яркие и сильные работы.

Начнем с «Царства звезд». Режиссер-аниматор Иван Гапиенко предлагает эмоциональную историю без слов. Зритель сам должен дать ответ, почему мальчик противостоит королю или откуда у ребенка волшебная сила. Обязательное условие - пережить много эмоций. На их вызов активно работают насыщенные, яркие цвета и световые решения. И это не случайно – так было задумано.

Плюс в карму всем, кто знает авторскую анимацию «Когда я был генерал». Создатель фильма Юрий Семашко умело балансирует на грани «любитель-профессионал». Отточенный сценарий и идеально выстроенные сцены в соединении с угловатыми кукольными самоделками и картонными декорациями создают новый, легко узнаваемый стиль, который можно назвать анимационным хэнд-мэйдом. Ранние работы Юрия Семашко также сделаны в этом стиле, и если их сравнить с «Генералом», то можно увидеть, как режиссер-аниматор прокачивает свои уникальные скилы.

Вишенкой на торте является творчество Геннадия Буто. Этот автор не ищет легких путей. Работая на большой анимационной студии, он активно интересуется современным искусством и реализует идеи на практике. Его последняя работа «Слишком большой рисунок» завоевала целый ряд фестивальных наград. Если смотреть самые экспериментальные эксперименты, стоит увидеть и другие его работы, начиная с «Панорамы», которая вволю играет с пространством и временем.

Стоит увидеть

• Анастасия Дыро, Андрей Шохан, «Мышата и Луна» (2017)
• Иван Гапиенко «Царство звезд» (2021)
• Геннадий Буто, «Панорама» (2011), «Слишком большой рисунок» (2021)
• Юрий Семашко, «Ультракороткие истории» (2018-2020), «Когда я был генерал» (2019)

Суть анимационного эксперимента-обозначить тенденцию и дать зрителю пищу для глаз и ума. Никаких готовых решений «на блюдечке». Секретного ингредиента в экспериментальной анимации нет. Просто она всегда источник нового, даже если с момента создания эксперимента прошло много лет. Хороший эксперимент никогда не устареет и может подтолкнуть к новым идеям. Так что смотрите, интерпретируйте, наслаждайтесь и вдохновляйтесь!