В этом проекте примечательно все: тема, якобы очевидная, но глубоко скрытая от чужого взгляда как личная трагедия семьи; непростая история возникновения этой серии снимков, когда фотографы преодолевали сложные психологические барьеры, как собственные, так и своих героев; сам творческий дуэт, создавший базовые имиджевые образы электоральной кампании 2020 года.
До 2020 года творческий дуэт Kanaplev + Leidik делал очень успешные коммерческие проекты, в том числе фотосессии для музыкальных групп Molchat Doma и Brutto, работал в рекламной фотографии.
Как успешные авторы Юлия и Евгений в 2013 году попали в фотокнигу "BY NOW: современная фотография из Беларуси" берлинского издательства Kehrer Verlag Heidelberg.
Их коммерческие проекты - безусловные произведения искусства, однако максимальную реализацию творческий дуэт Kanaplev + Leidik получал в проектах творческих, социально значимых - о нестандартном теле, детях с неизлечимым генетическим заболеванием, женщинах, столкнувшихся с раком груди.
В Беларуси фотографы получали удивительную реакцию на свое творчество: им стали советовать не показывать фотоработы, чтобы не пугать потенциальных заказчиков. И они не показывали, однако через три дня после начала войны в Украине пара переехала в Варшаву, а в Польше местные галереи заинтересовались именно такими проектами.
Впрочем, появление последней фотографической серии тандема «Папа в телефоне» вызвано отнюдь не галерейными интересами. Однажды Юлия и Евгений познакомились с украинской девочкой. Ее имя Соня, и она подруга дочери фотографов. Соня стала интересоваться у своих родителей, почему ее папа на войне, а папа ее беларусской подруги - нет. Выяснилось, что у Сони с папой сильная связь, которая постоянно поддерживается по телефону.
В Польше Юля и Евгений ведут курсы, на которых учат основам фотографии в том числе и подростков. Они научились слушать их голоса. "Мы недавно в Германии преподавали фотографию для подростков из Украины, Беларуси, Израиля, Казахстана и России, - рассказывает Юля. - При этом мы много с ними общались и прежде всего выполняли функцию друзей. И заметили, что многих детей не слышат, в первую очередь родители. Тогда мы сделали видео о том, что дети хотят сказать миру. И вот этот детский голос Сони я услышала, и нам захотелось, чтобы его услышали все. Ребенок спрашивает, почему в мире так происходит..."
Так появился первый портрет на фоне стены с пустой рамой - Сони и ее мамы, а папа в этом портрете - на экране телефона. Алексей в Украине работает на атомной станции, выезжать с которой ему нельзя, а его семья в Варшаве.
Утро Сони начинается со звонка папе. Он отвечает, как пережил ночь, а они рассказывают, что будут есть на завтрак. "Соня часто звонит папе, чтобы он помог ей с домашним заданием. Иногда она говорит: "Я хочу пойти на улицу с папой!” Тогда она берет телефон, набирает номер, включает видео и выходит с ним на улицу. Также мы ходим на прогулку в парк с друзьями, папа тогда в телефоне, и мы представляем его всем. Это такая жизнь наполовину. Наполовину здесь, наполовину в Украине", - приводят слова Оксаны, жены Алексея и мамы Сони, в аннотации к проекту. Оксана приехала в Польшу с дочерью в марте 2022 года. Предполагали, что выезжают на две-три недели...
Почти все семьи на выставке - из класса их дочери, все с похожими, однако и немного разными историями, и, что примечательно, на этих фотографиях легко читаются отношения в семьях.
Социальная фотография — очень заметный жанр документальной съемки, цель которой - создать убедительное сообщение, выделить проблему и с помощью художественных средств визуализировать ее максимально убедительно. Недаром в английском языке один из вариантов названия этого жанра звучит как «concerned photography» - заинтересованная, обеспокоенная фотография. Как и в каждом жанре, у социальной фотографии есть свои правила: правдивость и аутентичность снимков, а также фиксация проблемы во времени или пространстве, то есть в результате мы получаем, как правило, не один кадр, а целое визуальное исследование, цикл снимков.
Несмотря на то что в социальной фотографии главным является содержание, она быстро отвоевала место в художественных галереях и с 70-х годов ХХ века стала полноправным участником европейских выставок и фестивалей. Строгие границы этого жанра способствуют нестандартным художественным решениям и наличию особых навыков у самих авторов, среди которых очень важен коммуникативный.
Юлия Лейдик и Евгений Коноплев на встрече со зрителями на следующий день после открытия выставки рассказывали, как непросто воплощалась их затея.
Сначала нужно было продумать конструкцию снимка. Как показать разобщенную семью, разорванные физические связи и новое выстраивание связей, ментальных и психологических, через мобильную коммуникацию? Сразу пришло понимание, что лицо папы в телефоне должно быть на уровне своих собеседников. Так появилась идея использовать штатив.
Фотографы заняли позицию наблюдателей. Они создали ситуацию, в которую погружали всех своих героев. К штативу крепким скотчем прикреплялся телефон, на экране появлялся член семьи, а дети, жена сами выбирали позицию относительно него.
Это был своеобразный психологический тест, результат которого могут увидеть на выставке зрители.
Отношения в определенных семьях оказывались не очень крепкими, на таких снимках становилась очевидной дистанция между мамой с детьми и мужем. В большинстве снимков на этой выставке семья сплочена, связи сильны настолько, что их разрыв вызывает потерю здоровья. На встрече со зрителями Юлия рассказала историю девочки Марии, которая после эвакуации начала терять зрение. Мама, которая понимала, что причина проблемы очень глубокая, обратилась к психологу, который использует гипноз. Во время гипноза девочке сказали, что папа рядом, и зрение вернулось.
Еще один снимок на выставке выстроен по другой схеме. Украинка Татьяна, студентка варшавского вуза, сидит за столом, вокруг которого стоят пустые стулья. Ее история считывается с первого взгляда, еще до того, как зритель замечает лицо ее мамы в телефоне, папы - на экране планшета и пары пожилого возраста - бабушки и дедушки - в компьютере. Татьяна происходит из семьи врачей, все ее родные на фронте.
Тяжелые психологические барьеры преодолевали и сами фотографы. Юлия рассказала, что проект ввел ее в депрессию, коммуникация с героями тоже выходила непростой. Жизнь на фронте уязвима, и страх семьи потерять своих родных никуда не пропадает. Поэтому съемки часто переносились ("Сегодня бомбили, я не знаю, жив ли мой Леша, давайте перенесем...").
Евгений Коноплев называет этот проект нефотографическим: "Это задокументированное время!»
На самом деле социальная фотография - как неотъемлемая часть современного искусства - с функциями рефлексии по поводу современных событий жизни справляется довольно успешно. Чтобы сильнее подчеркнуть документальность и максимальную приближенность к жизни, в одном из залов выставки авторы создают коллаж на стене и кладут на подоконник фотоальбом. В коллаже и альбоме то, что выскользнуло из рамок репрезентативных снимков.
Это искусственная паутина на экране телевизора на съемной квартире. Это рисунки детей на стенах. Это несколько стеллажей с настольными играми мамы шести детей. Празднования дней рождений с обязательным присутствием папы - в телефоне или на экране планшета. То есть множество фрагментов материального мира, указывающих, с одной стороны, на стремление создать устойчивые координаты во времени и пространстве, хотя бы ради детей, а с другой - на тягучее и, кажется, бесконечное ощущение временности мигрантского существования.
Первые фотографии серии "Папа в телефоне" Юлия Лейдик и Евгений Коноплев показали на беларусской выставке фотофестиваля в Лодзи, этажом ниже украинского проекта о войне. Проект дуэта пока не прекращается, так как не прекращается война.
Выставка «Папа в телефоне» работает до 13.01.2024
